14 сентября на телеэкраны вышел долгожданный исторический сериал И будут люди, снятый студией Film.UA для СТБ при поддержке Министерства культуры. Только на YouTube первая серия за неделю набрала полмиллиона просмотров. Уже можно пафосно сказать: такого в украинском историческом кино еще не было.
Фильм основан на одноименном романе Анатолия Димарова, у которого было реноме честного украинского советского классика, который одним из первых писал о коллективизации на селе — насколько это могла пропустить тогдашняя цензура. (Текст романа с возвращением изъятых советскими цензорами частей вышел в свет в 2000-х).
Материал для работы сложный, но благодарный — перед нами настоящая эпопея длиной в 30 лет жизни нескольких семей, одного села, района и наконец всей нации. Авторы фильма осторожно отнеслись к этой исходной точке, давая по крайней мере главным персонажам продемонстрировать полную смену в течение жизни.
И здесь у части аудитории начинаются неожиданные трудности восприятия.
Глядя на некоторые отзывы и рецензии, я думаю о том, как украинский зритель и телеобщество успели вобрать в себя матрицу российских сериалов. Поэтому для начала — реакция на отзывы, а точнее на один, который считаю квинтэссенцией этой матрицы — страстей бы побольше.
Каких страстей? Тех, которыми нас щедро кормят стандарты российских сериалов, из-за которых их нигде, кроме ментального постсовка, больше не будут смотреть? И будут люди лишен лишних охов и ахов, слезливых сантиментов для привлечения соответствующей аудитории. Зато нам предлагают глубину трансформаций и внутренних переживаний — это продолжает эстафету в сериальном производстве, которую полгода назад дал Поймать Кайдаша.
Другой полюс сложности восприятия — непонимание быта украинского села и восприятие его сквозь призму музейных экспонатов. Работа художника-постановщика в сериале на высоте. Бытовые предметы, мера покраски стен дома и количество трещин на них демонстрируют уровень богатства. Мы видим специфическое проявление достоинства и даже чести зажиточного жителя села. Я специально после просмотра прокручивала моменты различных серий — здесь нет ни идеально отглаженных вышиванок, ни мертвого музейного интерьера.
В ряде традиционных интерьеров и одежды есть разве что несколько мелких ляпов, которые однако не смазывают общего впечатления. Поэтому двойной плюс сериала — включение в украинский контекст. И стоит признать, что многие из нас были от него отлучены по понятным всем причинам. Поэтому повторение клише пропагандистов столетней давности о противостоянии города и села, о непонятности последнего … уже режет ухо и само по себе кажется анахронизмом.
Не претендуя на большое привлечение к современным экранным искусствам, но однако претендуя на то, чтобы считать достаточным свой вкус и знание истории и кинематографа, скажу, что увиденное в И будут люди ничем не уступает современным польским или чешским сериалам об аналогичных периодах истории.
Украинское кино ранее уже научилось не изображать героев черно-белыми в дихотомии чужие — плохие, свои — хорошие. И будут люди могут здесь служить образцом. Здесь прописан каждый герой, каждый со своей правдой и уроками, которые подбрасывает жизнь.
Перед нами разные типы коммунистов. Видим национал-коммунистов, которые повелись на утопию и лицемерную тактику большевиков. Прекрасно прослежена эволюция таких персон на примере Василия Ганджи (актер Акмал Гурезов), которые из-за идейности до конца так и не понимают, куда завели себя и страну.
Есть российские коммунисты, которым чуждо все украинское, которые не понимают здешнего народа и не только не признают в нем нации, а попросту не мыслят такой категорией (Соломон Ляндер в исполнении Романа Халаимова). В конце концов этот тип коммуниста опирается на последний, наиболее стереотипный — неграмотную голоту, которая разгулялась в своем мире бедняков.
Несмотря на блестящее воплощение Виталием Ажновым такого персонажа мне приходилось слышать определенное раздражение именно этими типажами — которые говорят идеологическими клише и предстают чумазыми бездельниками — мол слишком прямолинейно. Однако у нас есть вдоволь исторических хроник и материала, чтобы воссоздать образ этого типа коммунистов, чем очевидно и пользовались Димаров и сценаристы и режиссер. Если такой яркой игрой персонаж попал в цель — это также признак успеха.
Впрочем И будут люди не повторяют ошибок многих украинских фильмов, когда герои с условной стороны добра являются скучными и однообразными, которых зритель должен полюбить уже за тот факт, что они наши. Состоятельный хозяин Оксен Ивасюта (Остап Дзядек) воплощает всю боль трагедии и надежд украинского жителя села: он хотел просто честно работать, а не искать смелость вовремя проявить мудрость или решимость к политической ситуации.
Воин УНР Олег (Константин Томляк) в страхе вынужден жить под чужим именем, но однако имеет силы любить, совершать поступки и принести надежду всей истории.
Дочь священника и жена кулака Татьяна (Елена Борозенец), которая по меткому определению промо, сама себе не принадлежит, однако вырывает свое счастье у общественного осуждения и бедствий Голодомора.
Судьбы каждого в сериале, как и в хорошем романе, доведенны до логического конца — это касается не только второстепенных, но даже некоторых третьестепенных персонажей. Поэтому мини-сериал Аркадия Непиталюка справедливо претендует на то, чтобы называться сагой.
Напоследок не могу отдельно не выделить демонстрацию технологии Голодомора. На моей памяти это первая такая реализация на экране — от начала конфликта и непокорности жителей села и украинцев в 1919 году, через уступки советской власти к постепенному свертыванию НЭПа, коллективизации и собственно наказание голодом.
Сценаристы удачно прописали нарастание давления на село — от сверхвысоких норм хлебозаготовок до черных досок и блокады сел. (Мечтаю, что когда-то появится эпопея, которая покажет механизм всего геноцида нации — так, как сегодня трактуют Голодомор многие историки — вплоть до разгрома украинской политической субъектности в 1933-м и полного разворота в идеологической политике 1934-го).
Последняя серия — это 1932 год, то есть начало Голодомора — событий которого по идеологическим причинам нет в первой редакции романа Анатолия Димарова. Они появились уже в новом издании. Поэтому эту серию вполне можно считать авторской и идущей в русле нынешнего украинского дискурса по Голодомору. А он, напомню, меняется от виктимного нарратива, который уже сыграл свою роль в достижении консенсуса по признанию геноцида, к жизнеутверждающему мы победили, потому что выжили.
Так просто и ненавязчиво показать надежду в 1932 году — это большое мастерство, которое демонстрируют авторы фильма. В конце концов, это идет рефреном к названию: люди были и будут, на своих полях и на своей земле.
Автор: Ольга Скороход, историк
Фото: СТБ