Банкротство украинской электроэнергетики: причины и возможные последствия

На протяжении почти всей истории независимой Украины слабым звеном отечественной энергетики общественное сознание считало нефтегазовую отрасль. Действительно, собственных углеводородов мы добываем недостаточно, а, казалось бы, естественный процесс импорта газа традиционно портили попытки Москвы использовать голубое топливо в качестве рычага политического влияния.

Если газовую петлю Кремля нам ценой больших усилий все-таки удалось сбросить с шеи, а благодаря падению мировых цен – еще и существенно снизить тариф для потребителей, в электроэнергетике тем временем назревал настоящий кризис.

Ситуация осложнялась высоким уровнем монополизации тепловой генерации, вследствие чего проблемы частных компаний нередко перекладывались на плечи всего общества. Достаточно вспомнить скандально известную формулу Роттердам+. Ее ввели весной 2016-го, после кризиса дефицита антрацитного угля, добыча которого почти полностью осталась на оккупированной части Донбасса. Формула должна была обеспечить так называемый импортный паритет, чтобы при недостатке отечественного угля покупка его за границей не была убыточной.

По мнению большинства аналитиков, наибольшую пользу от этого получила группа частных компаний ДТЭК, доля которого в тепловой генерации электричества тогда достигала 75%. Ни из какого Роттердама угль, само собой, не возили, его доставляли со своих же шахт в ОРДЛО или даже из России. Разница в стоимости топлива оседала на счетах монополиста. Только за 2016 год цена тепловой электроэнергии у нас выросла вдвое.

В марте 2017 года Национальное антикоррупционное бюро начало досудебное расследование по факту злоупотребления служебным положением должностными лицами Национальной комиссии, которая осуществляет государственное регулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ). В августе 2019 года НАБУ объявило о подозрении шестерым фигурантам дела Роттердам+, в том числе экс-главе НКРЭКУ и одному из топ-менеджеров ДТЭК. Но с того времени о новых успехах в расследовании не сообщали.

Сама формула фактически перестала действовать с июля прошлого года, после вступления в силу закона О рынке электрической энергии. Его главной целью было создание конкуренции между производителями электричества для формирования оптимально конечной цены. Но в украинских реалиях это оказалось недостижимой мечтой. Нынешнюю ситуацию в украинской электроэнергетике бывший министр энергетики Юрий Продан называет гибридным рынком.

— Мы имеем монопольные образования, и очень сложно между монопольными образованиями создать какую бы то ни было конкуренцию, которая шла бы на пользу потребителю, — отмечает экс-министр.

Энергобаланс у нас состоит из нескольких больших сегментов. Больше половины всей генерации традиционно дает государственная НАЭК Энергоатом, более 35% в прошлом году обеспечили теплоэлектростанции и теплоэлектроцентрали, львиная доля которых находится в частных руках, еще около 5% в 2019-м пришлось на государственное Укргидроэнерго, которое оперирует гидроэлектростанциями. Обычно доля гидроэнергетики несколько больше, но засушливые осень и зима негативно повлияли на производительность отечественных ГЭС.

Вместе с тем на рынке появился новый мощный игрок – электростанции на восстанавливаемых источниках энергии (ВИЭ), прежде всего солнечные (СЭС) и ветряные (ВЭС). Развитие так называемой зеленой энергетики – общемировой тренд, от которого Украина длительное время отставала. Все изменилось несколько лет назад, когда государство предоставило зеленым большие преференции. На самом деле, льготы прописывали под бизнес-партнеров тогдашнего президента Виктора Януковича, но даже после двух смен власти они не были пересмотрены и в итоге превратились в по-настоящему тепличные условия.

Зеленые тарифы в Украине – наибольшие в Европе. Производители солнечной энергии получают у нас в среднем больше 4 грн за 1 кВт ч, а в Германии – более чем втрое меньше. При этом закон гарантирует зеленым сбыт независимо от того, нужна их энергия в системе или нет.

— В любом случае государство Украина обязано выкупить по дорогому зеленому тарифу эту электрическую энергию, будет она отражена в энергетическом балансе или не будет – так гласит сейчас законодательство, — констатирует координатор жилищно-коммунальных и энергетических программ гражданской сети Опора Татьяна Бойко.

Из-за этого мощности электростанций на ВИЭ только за прошлый год увеличились в Украине более чем вдвое. А доходы их владельцев растут еще быстрее.

— На сегодняшний момент они производят в балансе 8% электроэнергии, а денег с рынка забирают 26%. Но что больше всего поражает, если все оставить, как есть сейчас, в будущем году они произведут 15 или 19%, а денег заберут 57%, — делится подсчетами энергетический эксперт Ольга Кошарная.

Такое увеличение непременно потянет вверх конечную цену на энергорынке, поскольку она является фактически миксом дешевого электричества от государственных АЭС и ГЭС и дорогого – от частных тепловых и зеленых станций. И это в условиях кризиса! Снижение спроса на электроэнергию в Украине зафиксировали еще осенью прошлого года на фоне сокращения промышленного производства. Потом была аномально теплая зима, а в довершение пришел коронавирус, ставший причиной общего падения экономики. В апреле, даже по сравнению с уже кризисным мартом, потребление электроэнергии у нас уменьшилось на 11%.

Казалось бы, в такой ситуации свою долю на рынке должен увеличить производитель самого дешевого электричества, то есть государственный Энергоатом. Но наш гибридный рынок не работает по цивилизованным законам. Минэкоэнерго приказало атомщикам ограничить производство, остановив три энергоблока на АЕС.

При этом ТЭС такое ограничение не коснулось. Не потому ли, что на тепловой генерации завязаны интересы самых влиятельных украинских олигархов? И не потому ли, что и премьера Дениса Шмыгаля, и нынешнюю исполняющую обязанности министра энергетики Ольгу Буславец связывают с группой ДТЭК, которая удивительным образом является также крупнейшим производителем зеленой электроэнергии в Украине?

— У нас неравные подходы. Мы почему-то за счет, по сути, государственной энергетики и безответственного отношения к развитию энергосистемы фактически вытеснили сегодня дешевую электроэнергию с рынка, — возмущается экс-министр Юрий Продан.

Как результат, цена электричества для украинского бизнеса в отдельные дни апреля скакала вверх чуть ли не наполовину, значительно превосходя европейские показатели. В международной корпорации ArcelorMittal сравнили, сколько их металлургические заводы платят за электричество в разных странах, и пришли к выводу, что Украина – совсем не самая дешевая производственная площадка.

— В Западной Европе – во Франции и Германии – апрельские цены на электроэнергию более чем вдвое ниже украинских. Это связано, в первую очередь, со значительным падением спроса и снижением цен на основные энергоресурсы, — сообщил начальник управления закупки сырья и энергоресурсов администрации снабжения ArcelorMittal Кривой Рог Олег Айко.

На странном украинском рынке – все наоборот: спрос падает, а цена растет. Глава Центра противодействия коррупции Виталий Шабунин видит в этом откровенно коррупционную схему, которая, кроме прочего, ударит и по международному имиджу страны:

— Украинское правительство просит деньги, нужные деньги, у всего мира – у МВФ, Европейского Союза, под госгарантии – у США. Как им объяснять своим избирателям, когда они отдают их налоги Украине, где происходит очевидно тупая коррупционная схема национального масштаба, еще и по прямому указанию правительства?

Получается так, что государственный Энергоатом, а вместе с ним – госбюджет, будет нести убытки, а частные собственники тепловых и зеленых электростанций будут зарабатывать, как прежде.

Много поколений украинских чиновников говорили о необходимости интеграции украинской энергосистемы в общеевропейскую, но почти ничего для этого не сделали. На сегодня с Европой синхронизирован только Бурштынский энергоостров, 90% электричества для которого также производит ДТЭК. Тем временем проект Энергомост, который предполагает подключение к европейской сети одного из энергоблоков Хмельницкой АЭС, до сих пор не реализован. Вместо экспорта дешевого электричества на огромный и, главное, предсказуемый рынок ЕС, в. о. министра Ольга Буславец предложила атомщикам майнить криптовалюту, чем немало удивила экспертов.

— Если государство начинает играть в эту игру, мы будем, во-первых, уникальным, первым государством в мире, которое это делает. Возможно, это делала Северная Корея, но нам это не известно. А во-вторых, мы можем нарваться даже на санкции по этому поводу, потому что будем поддерживать серую зону экономики, — предостерегает финансист Сергей Фурса.

В Энергоатоме в контексте предложений руководительницы министерства сообщили, что давно рассматривают возможность сотрудничества с мощными дата-центрами, которые могли бы использовать дешевую энергию для обработки огромных массивов цифровой информации и этим способствовать заявленной диджитализации страны. Но это не должен был быть майнинг биткоинов или какой бы то ни было другой криптовалюты.

Тем временем кризис в электроэнергетике только усугубляется. Сама Ольга Буславец на одном из недавних заседаний Антикризисного энергетического штаба назвала текущее положение дел фактическим банкротством электроэнергетического сектора. Рынок разбалансирован, на нем царят взаимные неплатежи. Только Энергоатому потребители с начала года задолжали 5 млрд грн. И легкого выхода из этой ситуации пока не видно.

Правительство категорически опровергает информацию о намерениях повысить тариф для населения. По крайней мере, в этом году. Хотя, согласно нормам закона, так называемое перекрестное субсидирование, когда бизнес фактически платит за бытовых потребителей, должно было быть ликвидировано еще год назад, перед запуском энергорынка.

Ясно, что политикам, которые пришли к власти, в том числе, на критике высоких тарифов, неудобно повышать цену на электричество, особенно в канун местных выборов. Но, так или иначе, за многолетние просчеты чиновников в итоге все равно заплатят простые украинцы. Если не напрямую – в коммунальных платежках, то через повышение цен на товары и услуги, в себестоимости которых увеличится доля электричества, через налоги, которые пойдут на погашение долгов государственных компаний, а кто-то – и потерей работы из-за закрытия предприятий, которые проиграют борьбу иностранным конкурентам.

Александр Визгин