День украинского добровольца: история взросления снайпера из Харькова Кирилла Яковлева

14 марта отмечаем День украинского добровольца. В мирной жизни эти люди в основном не имеют отношения к войску и военному делу. Однако начало войны на Донбассе, а затем и полномасштабное вторжение не оставило их в стороне и они стали украинскими добровольцами.

Двое 16-летних братьев из Харькова Кирилл и Даниил Яковлевы в далеком 2011 году увидели на остановке наклейку организации “Патриот Украины” и заинтересовались. Именно эта наклейка в дальнейшем кардинально изменила их жизнь.

Ко Дню украинского добровольца Факты ICTV пообщались с Кириллом Яковлевым, который и рассказал свой путь от парня с горячей кровью в голове до добровольца в рядах Азова, а затем и снайпера в российско-украинской войне.

Вступление в “Патриот Украины”

— Кирилл, расскажите, как вы с братом, молодые харьковские ребята из русскоязычного города оказались в организации “Патриот Украины”?

В далеком 2011 году мы с братом пришли в организацию, которая называлась “Патриот Украины”. Это парамилитарная организация, которую возглавлял Андрей Билецкий — сейчас он командир 3 отдельной штурмовой бригады ВСУ. Нам тогда было по 16 лет. У нас были тренировки по ножевому бою, прохождение полосы препятствий и так далее.

Нам рассказывали историю Украины, объясняли, какие есть украинские праздники. Почему 23 февраля — это не наш праздник. Да и 9 мая тоже сильно к Украине отношения не имеет. Говорили, что воевали две милитарные державы, а Украина только от этого пострадала. Потом мы с братом уже начали сами вникать, читали литературу.

— Как к этому отнеслись ваши родители?

Нашей маме не сильно понравилось наше увлечение. Нам по 16 лет, куда-то ходим, что-то делаем. Мама там не была и поэтому не понимала, чем мы там занимаемся. Но потом смирилась. Тем более, что мы ничего плохого не делали.

Период Евромайдана

— Вы были на Евромайдане в Киеве?

Да, сначала мы были тут в Харькове. Но потом с братом поехали в Киев. Купили себе противогазы, каски строительные, отправили почтой, а сами поездом поехали, чтобы не вызывать подозрений. Родители не были против нашего участия в Евромайдане. Нам тогда было по 19 лет, мы учились в медколледже Харьковского национального медуниверситета.

Пробыли в Киеве всего несколько дней — 19-21 января 2014 года. Помню, сидели на баррикадах возле стадиона Лобановского, покрышки горели, а мы кучковались и грелись.

Евромайдан в Харькове

— Потом вы вернулись в Харьков?

А когда вернулись в Харьков, Андрей Билецкий собрал всех и мы пошли выбивать организацию Оплот из их клуба. Оплот — это те, кто в открытую выступал против Евромайдана и в последствии воевал за “ДНР”.

В Харькове первые столкновения начались 1 марта 2014 года. Тогда Харьковскую областную администрацию заняли мы, проукраинские активисты, но на нас штурмом пошли Антимайдан и так называемые титушки. К ним на подкрепление приезжали из российского Белгорода.

Второй бой состоялся уже 14 марта 2014 года на Рымарской. Меня там не было, был брат. Тогда пророссийские силы, среди них и боевик Моторолла, с оружием, с автоматами напали на офис организации Патриоты Украины, чтобы занять это помещение. Но в итоге у Оплота оказалось двое 200-х. После этого приехал мэр Кернес и начал договариваться с Билецким. Было решено, что наши выходят. Но как только вышли, то всех сразу забрали в отделения милиции, где били и допрашивали.

Тогда Андрей сделал все, чтобы мы все вышли живыми и здоровыми, а городские власти нас обманули и не сдержали обещаний.

Начало войны на Донбассе

— Вторжение России на Донбасс. Когда вы впервые попали на фронт?

А уже в начале мая 2014-го Андрей Билецкий заявил, что нам могут выдать оружие, оформят в батальон милиции и поедем на фронт. Он также сказал, если кто не хочет ехать, то поймет. Но так вышло, что на следующий день пришло еще больше народа. И вот нас около 56 человек уже выезжало в Мариуполь. Я туда не попал — был в Харькове, но ездил мой брат. Тогда взяли так называемого министра обороны “ДНР” Игоря Хакмизянова, его еще Олег Ляшко потом допрашивал.

В начале июня я позвонил командирам и сказал, что хочу воевать, потому что до этого я сидел в штабе, занимался мобилизационными вопросами. 3 июня я прибыл на базу в Бердянск, а 13 июня было повторное освобождение Мариуполя. Туда мне повезло попасть, потому что я сам залез в машину к Дмитрию Корчинскому, который как раз ехал в Мариуполь. Так я доехал до аэропорта, вылез из машины и просто стал в строй. У меня был только автомат, а каски нормальной и броника не было

4 августа 2014 года была Марьинская операция, где я тоже был. Мы тогда, не помню с какой бригадой, освободили Марьинку, и она после этого вплоть до широкомасштабного вторжения была под Украиной.

У меня есть награда за оборону Мариуполя. А в Иловайск я не попал, но был недалеко, помогал раненым. Был на позициях вблизи Широкино.

Но в 2015 году Азов вывели. Меня перевели в штаб, и вплоть до 2017 года я служил в штабе. Потом я дембельнулся.

— Чем занимались потом?

Я начал вести блог, мы ездили по детским домам, помогали детям. Помогали бороться с рейдерами, на марши выходили.

Начало большой войны в 2022 году

— 24 февраля 2022 года — где вас застало утро полномасштабного вторжения России в Украину?

Я тогда работал в Киеве. Мы знали, что что-то будет. Мне брат звонит в пол пятого и говорит: Вставай, война началась.

Первое что сделали, это решили вывезти маму, потому что за проукраинскую позицию местные могли легко ее сдать. Мама воспитывала местных “ждунов”, давала прикурить им, если те что-то за Россию начинали говорить. Кроме того, все знали, что ее сыновья с Азова.

Как только вывезли маму далеко вглубь Украины, уже на следующий день мы с братом выехали в Киев. Так удивительно было, трасса в сторону Львова была забита машинами, а в сторону Киева почти никто не ехал.

В Киеве поначалу мы помогали вывозить людей. Как-то нас попросили вывезти трех 15-летних девочек, они жили под Киевом на Софиевской Борщаговке, а там уже обстрелы шли, было страшно.

Брат раз без меня выехал на позиции под Киевом — село Калиновка, возле Макарова. Поехал вместе с ССОшниками (Силы специальных операций). Нарвались на российский танк — пошли в лес делать засаду, но в итоге сами попали в засаду. По ним россияне начали работать. Ребятам чудом удалось эвакуироваться, хотя два ССОшника получили ранения. Причем мой брат на обычной белой машине приехал, просто с автоматом. А ребята из ССО было хорошо запакованы. В итоге, они получили ранения.

Ездили проводить зачистку в село Маковище, когда оккупанты оттуда вышли.

Мы с братом долго не могли найти себе подразделение, к которому присоединиться, а через ТЦК не хотели.

В 2022 году купили себе снайперские винтовки, учились стрелять. Потом ездили на позиции в Великую Новоселку, Времевку Донецкой области. Нас там чуть не убили.

В Великой Новоселке нам удалось вытащить нашего 200-го, который месяц там лежал.

— А расскажите подробнее…

Мы не могли забрать его — тело лежало между нашими позициями и позициями врага, ровно посередине. Ну я придумал план: попросил у товарищей топлива, денег и носилки. Нашел в Великой Новоселке местных алкоголиков, объяснил им что надо делать. Сказал, что каждому из четверых дам по 2,5 тыс. грн. И они вытащили нашего двухсотого, даже начался обстрел, но вынесли. И получили свои деньги. Хотел снять с дрона, как они его выносят, но дрон россияне глушили, поэтому не получилось.

Тело вернули маме, потому что он месяц числился без вести пропавшим.

— Расскажите, в очень горячих местах были? В Авдеевке, Бахмуте…

В мае прошлого года были в Бахмуте. На три дня заехали, работали как снайперы.

Быть снайпером очень дорого

— Тяжело учиться снайперскому делу?

Тут главное — желание. Если есть желание, можно всему научиться. Мы оружие сами себе купили за свои деньги, патроны сами покупали. Ездили тренироваться. Я постоянно просил советы у своих друзей-снайперов. У меня есть друг-снайпер из Азова, без ноги. Сейчас он уже служит в другом подразделении, позывной Стаф.

Я часами мог его задалбывать расспросами. И он по телефону объяснял мне десятками голосовых сообщений, что и как надо делать.

Быть снайпером очень дорого. Если винтовка, например, стоит 100 тысяч, а то что надо докупить сверху к ней — стоит миллион. Было бы проще, если у нас давали все то что надо докупить, а винтовку ты покупаешь сам, то было бы намного проще. Ну так…

Сказать, что быть снайпером тяжелее, чем пехотинцем, тоже не правильно. Пехота, кстати, больше всех выгребает.

— Можете вспомнить, какой-то момент, когда было очень страшно?

В Купянске мина чуть не убила. Мы выходили на позиции, должны были прикрывать 19 июня пехоту во время штурма. И вот мы не успели выйти, нас срисовал дрон и навел миномет. Хорошо, что все обошлось мокрыми штанами.

В День украинского добровольца вспомним и о павшем воине Александре Полищуке из Черкасской области. Он ушел на фронт добровольно — в мае 2022 года.