Били, пытали током и подвешивали: освобожденные женщины рассказали о зверствах россиян в плену
В рамках нового обмена пленными между Украиной и Россией домой вернулись 108 украинских женщин — среди них военные ВСУ, Нацгвардии, в том числе полка Азов, пограничники и гражданские. Они впервые рассказали о том, что им пришлось пережить в плену.
Самой старшей из освобожденных женщин — 62 года, самой молодой — 21.
26-летняя Анна О., военнослужащая 36 бригады морской пехоты, рассказала, что россияне обращались с пленными, как звери.
– Я вам скажу больше: даже звери так не ведут себя. Они били девушек, они пытали девушек током, били молотками, это самое легкое. Подвешивали. Про еду я вообще молчу, потому что она была прокисшей. Даже собак так не кормят, – так девушка вспоминает плен.
Она отмечает, что тем, “кто был с татуировкой, хотели отрезать руки, отрезать татуировки, ошпаривали кипятком просто за то, что ты есть, за то, что ты в морской пехоте, за то, что говоришь на украинском языке”.
Среди освобожденных и мама 4-летней Алисы, военный врач из Азовстали Виктория Обидина. Ее с ребенком разлучили еще 8 мая, когда женщина не прошла фильтрацию.
— Мама, сегодня, только что меня обменяли… Ничего не вернули: ни документы, ни украшения. Вообще ничего. Я очень вас люблю, доченьку обними и поцелуй, — таким был первый разговор с мамой.
Оккупанты говорили Виктории, что ее ребенка заберут в детдом и не выпустят на подконтрольную Украине территорию.
По ее словам, в плену Викторию заставляли обращаться к Ирине Верещук и просить вернуть ребенка, также заставляли давать интервью российским СМИ.
– Мне сказали, что отказаться я не могу. Иначе – меня били бы и все равно видео сделали бы. Что мне сказали, то я и говорила. Иначе никак нельзя было, – делится она.
Виктория была в Еленовке, а затем ее с тремя гражданскими пленными женщинами вывезли в Таганрог.
Из плена освободили также Людмилу Пархоменко. Она провела в донецком СИЗО три года и тринадцать дней, такой отсчет ведут друзья женщины.
Людмила заботилась о детях-сиротах на оккупированной территории. Ее обвинили в шпионаже и удерживали в известной тюрьме Изоляция в контролируемом Россией Донецке.
– За все это время она ничего не попросила для себя. Только просила поддержать детей из бывшего сельского интерната в Новоазовском районе, о которых заботилась до и во время войны. Просила даже из-за решетки, — вспоминает ее подруга Лина Кущ.
Фото: Андрей Ермак