Эксперимент был направлен на устранение злоупотреблений при согласовании документов по землеустройству. Эта схема – одна из наиболее распространенных в земельной сфере.
Давно известно, что существует практика стимулирования экспертов, которая направлена на упрощение и ускорение согласований. И как отметил Мартынюк, у него нет повода упрекать своих предшественников, что они не пытались ее остановить.
Согласования документов по землеустройству происходят по всей стране, каждый день, с участием сотен экспертов. И уследить за каждым просто нет возможности.
Кроме того, земельные отношения – сфера специфическая, и простая смена исполнителя ничего не решит. Мартынюк отметил, что ежедневное увольнение десятков коррумпированных служащих не давало результатов, потому что коррумпирована сама система. В связи с этим было принято решение коренным образом изменить протокол, а не постоянно менять людей.
В августе 2016 года начался эксперимент по экстерриториальному согласованию проектов землеустройства относительно отвода земельных участков. За 2 месяца была подготовлена инфраструктура, и 4 октября прошлого года прошел согласование первый проект.
На практике это выглядит следующим образом.
Организация землеустройства направляет проект в отдел Госгеокадастра по месторасположению участка. Документы на согласование представляются в физической форме или в электронном (отсканированном) виде.
После регистрации система документооборота по принципу случайного выбора отправляет их эксперту в другом регионе страны. Отследить движение заявки и повлиять на специалиста заказчик не может. Эксперт также не знает, от кого пришел проект, и не имеет шансов потребовать гонорар.
Читайте: Один в поле воин: НАБУ бросает вызов системе
С момента старта эксперимента на согласование было отправлено почти 50 тысяч проектов.
— В онлайн режиме, через портал – более 7 тысяч. Для нынешнего уровня распространенности информационных технологий в земельных отношениях, — сказал Максим Мартынюк, — 14% электронных заявок — весьма неплохой показатель.
Проект находится на рассмотрении 5 дней. Такой период установлен внутренним нормативом Госгеокадастра, и он вдвое короче предусмотренного законодательством.
Ответ отправляется в том же формате, в каком был получен проект:
- с цифровой подписью на электронную почту;
- в бумажном виде (передается в местный орган земельных ресурсов).
Если заявитель считает выводы эксперта Госгеокадастра не корректными, есть возможность подать апелляцию в центральный аппарат, где комиссия опровергнет или подтвердит нарушения в процедуре согласования.
Срок рассмотрения апелляции максимум 10 дней. Если замечания эксперта больше трех раз были признаны беспочвенными – он отстраняется от работы.
Промежуточные результаты эксперимента
- Проекты в 100% случаев рассматриваются в установленный срок – 10 дней. А 70% — за 5 дней. Раньше заявка могла зависнуть на недели и месяцы, пока заказчик не находил способ дать ей хо».
- Снизилось число проектов, возвращенных на доработку. То есть, разрешилась ситуация, когда после устранения первых нарушений, эксперт находил все новые и новые. Прекратить это можно было только денежным вознаграждением, и подобной многоразовой заявкой становилась каждая вторая. А в некоторых регионах – почти все.
- На уровне районов разрушены локальные монополии фирм, занимающихся вопросами землеустройства. Этот феномен вскрылся, когда в Госгеокадастре подняли статистику и обнаружили, что у некоторых организаций 100% показатель согласований. При том экспертное заключение выдавалось за 1 день.
Такие рекорды объясняются не профессионализмом, а связями разработчика с чиновниками местного органа земельных ресурсов. Реклама подобных правильных контор нередко размещалась прямо в здании отделения Госгеокадастра, и его сотрудники (уже бывшие) бесстыдно рекомендовали их посетителям.
Сегодня проекты согласовываются сторонними экспертами и знакомства с местными чиновниками уже не играют никакой роли.
- Унифицированные требования к документации по землеустройству и единый подход к ее рассмотрению по всей стране.
Благодаря экстерриториальности согласования, все исторически сформированные региональные требования к проектам исчезли. Высокомерное отношение специалистов из крупных населенных пунктов к коллегам из маленьких сел, и мнение, что те не способны разобраться в проекте, оказались надуманными. По заявлению Максима Мартынюка, его команде удалось создать коллективный разум.
- Самое главное — теперь нет связи между заявителем и исполнителем, а значит исчез сам источник коррупции.
По силе антикоррупционного эффекта этот эксперимент можно сравнить с внедрением земельных аукционов, которые перекрыли возможность неконкурентной передачи участков и резко сократили полномочия чиновников касательно распоряжения землей.
В заключении Мартынюк сказал, что в системе земельных отношений осталось еще множество схем – иногда довольно креативных, которые формировались и отрабатывались десятилетиями. Поэтому тяжелый, но единственный способ борьбы – устранить их все одну за одной.
