Павел Климкин рассказал, что ищет команду для парламентских выборов. Министр после своего заявления об отставке дал большое интервью Викнам СТБ.
Дипломат признался, что сдерживал себя от резких выражений на должности, но теперь может говорить, что думает:
— Есть определенная логика политкорректности. Иногда хочется сказать резче, но ты это не делаешь. Теперь могу говорить почти все, что угодно.
Факты ICTV собрали самое важное из интервью Павла Климкина — чем на своей должности гордится политик, что считает своим провалом, с кем пойдет на парламентские выборы, о чем говорил с Владимиром Зеленским и как вел переговоры с Сергеем Ларвовим.
Три самых ярких воспоминания на посту министра
Один из важных для меня моментов — начало. Когда тебе звонят в 4.00 ночи и говорят, что происходит на фронте, а ты завариваешь себе кофе и начинаешь звонить, чтобы повлиять на Россию — просить заявления, просить действия, просить санкции.
Разрыв мозга для меня — это малазийский самолет. Когда я понял, что случилось. Мы в принципе мало спали, но тогда я три дня не спал.
Напротив мегапозитивные момент — это Томос. Эта служба продолжалась пять часов. Даже усталости не ощущалось. Это был мегаподьем.
Читайте: В Раду внесены представления об отставке Климкина, Полторака и Грицака
Третий момент — известные 18,5 часов в Минске. Это было очень сложно с точки зрения эмоциональности. Когда-то я об этом буду говорить больше.
Для меня было важно, как мы смогли среагировать с немецкими и французскими друзьями на накаты, на прямые угрозы. Никто не сдался.
О Лаврове и бутылке
Лавров, пользуясь тем, что Минск — это почти дома, повел в отдельную комнату меня и моих французского и немецкого коллег, заказал бутылку и начал говорить — давайте начнем переговоры с того, что выпьем.
На меня смотрит Лоран Фабиус, французский министр — можно пить? Я говорю: Ну, нальем.
Немецкий министр Франк-Вальтер Штайнмайер тоже на меня с другого угла смотрит, я ему киваю.
Мы начали с довольно сложного разговора. Лавров всем своим видом показывал — я здесь не главный.
Вообще российская модель переговоров — это полностью Путин. Только он говорит, иногда что-то вставляет Лавров. Все решения принимает один человек.
О Томосе и раздоре между Епифанием и Филаретом
Томос — это не то, что мы можем понять сегодня, завтра или послезавтра. Это для поколений. За 10-20 лет мы увидим значение этого решения совсем по-другому.
Конфликт — это во многом личное. Россия это использует, говорит: Ну, видите, мы же говорили, что будет конфликт. Но наши партнеры относятся спокойно.
О самой большой победе
Мы ничего не сдали за эти пять лет. У нас есть друзья и партнеры, уважающие Украину.
Никто не может сказать, что он сделал все, что мог. Если бы все было круто, наши ребята были бы дома, а не в российских тюрьмах. У нас бы не было войны.
О самом большом провале
Этот вопрос для историков и для журналистов. Для меня это то, что мы не смогли освободить политических заключенных. Есть много историй, которые мы могли сделать по-другому, но эта болит.
О назначении Елены Зеркаль
Очень важно, чтобы она довела все иски против России. Мы этим занимались 4,5 года. Решение за ней, но она не может распыляться на многие другие вопросы.
Я говорил с ней. Она мне так и сказала, что очень важно сконцентрироваться на том, что у нее есть.
О заявлении Богдана по референдуму
У нас в стране политический маразм. У нас все реагируют на слова о референдуме от главы Администрации президента — не конституционного органа, который является вспомогательным для президента. Когда президент выскажет свою точку зрения, тогда будем реагировать.
Нужно успокоиться и не раскручивать хайп. Референдум во время войны я представить себе не могу.
О разговорах с Зеленским
Их было два. Один был очень длинным. Мы обсудили много тем, в основном внешнеполитических. Это был обмен идеями.
Мне понравилось. Это был очень позитивный разговор. Я почувствовал, что он искренне хочет реальных системных изменений в этой стране.
У меня есть много идей, как менять эту страну. Некоторыми из них я с ним поделился.
Обсуждал и одну из своих любимых тем — двойное гражданство. Я ему сказал, какие у меня мысли.
Мы можем пойти на двойное гражданство, но при четких условиях, которые будут прописаны и обговорены с людьми.
Есть страна-агрессор. Это определено законодательно. Поэтому мы можем сказать, что Россию в контексте двойного гражданства до освобождения Донбасса и Крыма не рассматриваем.
Я никакого второго паспорта не буду брать. Мне хватает украинского.
О помощи Зеленскому
Я готов помогать, поскольку я этим занимался много лет. Я знаю не только вопросы Донбасса и Крыма. Есть вопросы по внутренним преобразованиям, по Европейскому Союзу, по НАТО.
Это не про меня и не про него. Это об Украине.
Когда президент просит помощи, то любой украинец должен на это среагировать. Это моя мегапринциальная позиция.
О походе на выборы
Я очень бы хотел найти команду единомышленников, у которых было бы достаточно идей и драйва менять страну. Я пока ее не нашел.
Я не хочу идти в политику ради политики. У меня нет цели попасть в Раду.
Но если я это сделаю, я хочу показать абсолютно европейскую и честную кампанию. Хочу показать всем пример. Это моя эмоциональная мечта.
Показать эмоциональную, очень классную, честную, европейскую историю — как можно сделать с друзьями очень честный драйв.
Хочу найти путь, чтобы влиять на реальные перезагрузки и преобразования в стране.
О предложениях присоединится к политическим силам
Я со многими разговаривал. Но идеала пока для себя не нашел. Буду искать дальше.
В Слугу народа еще не звали.
Со Славой (Святослав Вакарчук, — Ред.) разговаривал. Я его очень уважаю. Он реально классный. Вопрос не только в принципах, а в идее и людях, которые это будут делать. Мне он очень импонирует, но нужно понять, что дальше.
О Солидарности
Я был частью внешнеполитической команды. Я считаю, что мы за эти пять лет сделали много суперовых вещей.
Без этой команды не было санкций против России, не было бы Томоса, Россия бы точно пошла вперед. Но я никогда не был частью политической команды.
Я еще не определился. На сегодня я не вижу проектов, которые полностью соответствовали бы тому, что я хочу.
Больше смотрите в видеоинтервью:
