У диктатора появилась новая цель: особенности тактики Путина по Трампу и “мирным переговорам”

Противоречивые заявления по поводу готовности России к мирным переговорам и прекращению огня в Украине, которые звучат из Москвы, максимально запутывают ситуацию и не дают понять, а чего на самом деле хочет Кремль.

То Песков заявляет, что Россия готова к мирным переговорам без предварительных условий, а потом Лавров выкатывает целый список таких требований. Вслед за этим сам Путин объявляет очередное “перемирие”.

На самом деле не стоит делать большие выводы из отдельных заявлений и действий Кремля. Надо понять более долгосрочные цели Путина и особенности его тактической игры.

Главная цель Путина, ради которой он начал войну против Украины, — уничтожить независимость нашей страны, восстановить российский контроль над Украиной или путем военной победы или через принуждение к “миру” на российских условиях.

И пока нет оснований считать, что намерения Путина в отношении Украины кардинально изменились.

Но после возвращения Трампа к власти в США и демонстрации его намерений прекратить войну в Украине и уладить отношения с РФ, у российского диктатора появилась новая цель — заключить крупную геополитическую (и геоэкономическую) сделку с Трампом.

И тем самым расколоть единство Западного мира, восстановить и усилить глобальное влияние России, одновременно уменьшить зависимость России от Китая. Собственно Путин и раньше стремился к “Ялте-2”, распределению сфер влияния между Западом и Россией. А сейчас, с возвращением Трампа в Белый дом, для этого появились определенные возможности.

Намерения хозяина Кремля в отношении Трампа никоим образом не противоречат его стремлению уничтожить или подчинить Украину. Просто сейчас он хочет сделать это, использовав (откровенно или скрыто) особенности внешнеполитических подходов Трампа.

То есть, если Трамп хочет мира, то Путин предлагает ему возможность завершения войны в Украине, но преимущественно на российских условиях. Путем якобы “мирных переговоров” Кремль хочет, чтобы Трамп дожал Киев к миру именно на российских условиях.

А если не получится, то обвинить Украину в нежелании прекратить войну, подтолкнуть Трампа к выходу из мирных переговоров и полному прекращению военной поддержки Украины.

Параллельно Путин будет продолжать переговоры с Белым домом с целью заключения той самой “Большой сделки” (“Big Deal”) между Россией и США, соблазняя Трампа привлекательными бизнес-проектами.

Таким образом идеальный сценарий для Кремля — договориться с Трампом и принудить Украину к миру на своих условиях, или договориться с Трампом и продолжить войну в Украине.

Для реализации этого сценария Путин использует соответствующий тактический инструментарий.

Периодически Кремль, и лично сам российский диктатор, убеждают Трампа, что Путин искренне хочет мира, очень хорошо относится к нынешнему президенту США, хочет с ним договориться на взаимовыгодных условиях.

Для этого делаются соответствующие миротворческие заявления (в последнее время и о временных “перемириях”), потоком льется лесть в адрес Трампа, рисуются его портреты, предлагаются суперпривлекательные бизнес-проекты, настойчиво обрабатывается спецпредставитель Трампа Стив Уиткофф.

Но потом, когда начинаются конкретные переговоры о прекращении войны, Кремль начинает выдвигать условия и требовать односторонних уступок со стороны Украины, и даже со стороны США.

Активно используется тактика затягивания мирных переговоров. Для России — это не цель, а инструмент. В Кремле тоже хотят, чтобы у Трампа лопнуло терпение, но в отношении Украины.

Разные тактические задачи Кремля выполняют разные путинские приспешники. В роли “доброжелательного переговорщика” с США и “бизнес-искусителя” выступает Кирилл Дмитриев, а в роли “злого переговорщика” выступает министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.

Лавров стал такой себе “реинкарнацией” бывшего министра иностранных дел СССР Андрея Громыко, которого на Западе тогда называли “Mister No” за его сверхжесткую переговорную позицию.

Наличие переговорщиков, выполняющих противоположные задачи, позволяет Путину маневрировать и проводить двойную политику в отношениях с США вокруг темы мирных переговоров.

Некоторые наблюдатели считают, что Кирилл Дмитриев и Сергей Лавров олицетворяют собой конкурентные группы в Кремле. Дмитриев представляет условную “партию поиска согласия с Трампом”, а Лавров — “партию продолжения войны против Украины”.

Их одновременное или поочередное использование еще и позволяет Путину держать баланс противоположных интересов в своем окружении.

Понимание особенностей тактического инструментария Путина нужно для того, чтобы не делать преждевременных и больших выводов из отдельных заявлений и действий официальных представителей Кремля.

Не стоит путать тактические маневры Путина с его реальной политикой. В то же время и нам, и особенно американцам надо учитывать эту двойственность нынешних стратегических целей Кремля.

Именно заинтересованность Путина в договоренностях с Трампом можно использовать для переговорного давления на Россию.

Вместо уступок россиянам ради их согласия на прекращение огня, США должны ставить жесткий ультиматум Кремлю — либо немедленные переговоры и договоренности о прекращении огня (и только потом переговоры по другим вопросам), либо прекращение переговорного диалога между США и РФ.

Угрожать выходом из переговоров американцы должны не нам, а россиянам. А параллельно можно и санкции против РФ усилить. В конце концов Белый дом должен продемонстрировать Кремлю силу и переговорную жесткость — тогда это будет иметь необходимый эффект.

Источник: Владимир Фесенко