Клещиевки уже нет, а Часов Яр методично уничтожают: репортаж с передовой

Сражение за Клещиевку, что к югу от Бахмута, было длительным и очень изнурительным. Сейчас наши воины закрепляются на занятых рубежах. И отбивают по несколько штурмов в сутки.

Враг все еще цепляется за это село. Пытается выбить наших защитников с отвоеванных позиций. Потому что понимает, что возвращение Клещиевки под контроль украинской армии открывает путь в Бахмут.

В боях вместе с другими подразделениями Сил обороны принимает участие и бригада быстрого реагирования Нацгвардии Рубеж. Воины критически нуждаются в дронах. Это всегда дефицит на передовой.

– Как населенного пункта Клещиевки уже нет. Потому что там все разрушено. Наш враг не очень придерживается правила что-то сохранять, он уничтожает все абсолютно. Куда не попадают снаряды, они просто сжигают, – говорит военнослужащий бригады быстрого реагирования Рубеж НГУ Турист.

Часов Яр напоминает соседний Бахмут годичной давности. Здесь трудно найти хотя бы один целый дом. Взрывы российских снарядов постоянно перемешиваются с выходами наших орудий.

Пехота перемещается голыми посадками. Снарядами покосило деревья – только стволы торчат.

В боях за Клещиевку украинские воины разбили российскую 72 бригаду. Оккупанты цепляются за железную дорогу, которая пролегает у села. Она находится под огневым контролем Сил обороны, но выкурить оттуда захватчиков даже артиллерией сложно.

Чем дальше воины отбросят россиян, тем труднее им будет дотянуться до путей снабжения. Но освободить – это еще половина успеха, нужно потом надежно закрепиться.

— Как освобождение населенных пунктов проходит? Вошли — зачистили улицу, закрепились на ней. Враг провел контрштурмовые действия, подвинул нас — все, улица снова под ними. И так это может происходить несколько раз. Пока окончательно город не останется за кем-то одним, – объясняет Турист.

Ежесуточно происходит по два-три штурма. И так полтора месяца, говорит побратим Туриста Борман. Одна позиция может переходить из рук в руки несколько раз в день.

– Очень масштабно применяют FPV-дроны, сбросы именно на наши позиции. И реально стоять очень тяжело. Надо постоянно вгрызаться в землю. За ночь что-нибудь накопали. Утром из коптера увидели, что что-то свежее накопано. Артиллерия все с землей сравняла, снова нужно копать заново, прямо с нуля, — рассказывает военный.

Борману 23 года, командует ротой. В Рубежном лично ликвидировал российского комроты. Географию украинского Востока уже знает лучше, чем свою Ровенщину, где он только не воевал.

Боец на псевдо Вет вернулся с нуля на передышку. На боевое заступал ночью, рассказывает – наткнулся на врагов. Метров за пять понял, что это не наши.

Это не та война, уверяет боец, где можно накопить большие силы и масштабно прорвать фронт. Изможденные, но парни продолжают сражаться. И им нужны дроны и люди.

— Проблема в нашей живой силе, мы заканчиваемся, плюс техническое обеспечение наше уступает врагу. Это нужно понимать и об этом нужно говорить. Единственное, в чем мы не уступаем – это в подготовке и мотивации, — отмечает Турист.