Успехи ВСУ вдохновляют США еще больше помогать Украине: интервью посла Бриджит Бринк

Главный приоритет в работе американского посольства в Киеве, которое с конца мая возобновило работу, несмотря на российское вторжение – помогать Украине защищаться. Об этом и многом другом – в эксклюзивном интервью посла США в Украине Бриджит Бринк специальному корреспонденту ICTV Владимиру Рунец.

– Спасибо, что нашли время поговорить с нами и нашими зрителями. Если я не ошибаюсь, вы прибыли в Киев 29 мая. Можете сравнить ваши ощущения относительно ситуации тогда, когда вы только приехали, и сейчас?

– Отлично быть в Киеве, я рада поговорить с вами. Я хочу сказать, что когда мы прибыли сюда в конце мая, я тоже была очень рада. Я стала частью чрезвычайной команды людей, число которых выросло.

Если сравнивать сейчас и тогда, очевидно, военная ситуация отличалась от нынешней. А сейчас я только хочу сказать, что была в восторге, когда приехала, а теперь чувствую себя еще лучше. Посольство развивается, работает бок о бок с украинской властью и народом. Мы надеемся на будущее.

– Вы сейчас чувствуете себя в большей безопасности, чем тогда, в мае?

– Мне кажется, у меня не было возможности об этом думать, кроме того, что все время нужно думать, как наилучшим образом обезопасить персонал миссии — американцев и украинцев, которые здесь вместе работают.

Мы приняли некоторые меры, чтобы нормализовать работу и увеличить свое присутствие, но мы все время придерживаемся рекомендаций правительства и протокола безопасности. Так и дальше будем делать.

Наш приоритет сейчас как дипломатической миссии – помочь Украине защищаться, и это то, к чему мы все, и я, в частности, приложили много усилий. Все эти меры способствуют тому, чтобы мы (Посольство США, – Ред.) работали здесь, на месте, функционировали. У меня прекрасная команда, помогающая нам все это делать.

– Я перефразирую. Многие украинцы ощущают разницу между тем, что сейчас, и тем, что было в марте, не только потому, что в окрестностях Киева нет российских войск, но и потому, что система ПВО иная. Вы ощущаете разницу?

– Мне кажется, что жизнь восстанавливается в Киеве. Что это значит? Что мы можем теперь делать больше, я надеюсь и верю, что мы сможем расширить свою деятельность, свои возможности заниматься делами.

У нас был шанс посетить Киевскую область. У меня есть священная обязанность пообщаться с непосредственными свидетелями ужасных военных преступлений и зверств, которые там происходили. Но еще есть возможность, например, съездить в Одессу ради поддержки инициативы по экспорту украинского зерна.

Поэтому я думаю, что для нас возможность расширения своей миссии, как с точки зрения количества людей, так и с точки зрения географии – очень важна, выполнять ту работу, ради которой президент меня сюда прислал – поддерживать Украину в попытке защититься.

Детали последнего визита Блинкена в Киев

– Какой бы ни была ситуация с безопасностью, мы видим, что все это время в Украину едут важные гости. Госсекретарь Энтони Блинкен также прибыл в Киев, встретился с президентом Зеленским. Судя по фото, они дружески общаются, но никаких деталей встречи мы не знаем. Может, вы знаете? О чем они говорили? Зачем он здесь?

– Прежде всего, я была очень поражена, что госсекретарь Блинкен приехал сюда, приехал в Киев после моего назначения. С февраля, с начала российского вторжения, он побывал в Украине уже в трижды. Я была очень рада снова видеть его здесь.

У него был ряд очень важных встреч – со своим коллегой, конечно, с министром иностранных дел Украины, а также очень продуктивная встреча с президентом Зеленским. Они много говорили об американской помощи в области безопасности и обороны для Украины, а также о будущих нуждах.

Очень важно, что госсекретарь встретился с украинскими гражданами, у него был очень трогательный визит в детскую больницу в Киеве. Там он увидел самых маленьких жертв войны, детей, потерявших конечности или ставших жертвами российских ракетных ударов. Мне показалось, это на него сильно повлияло. Он также посетил Ирпень, увиделся и поговорил с людьми о тех разрушениях, которые Россия и ее ракеты нанесли общинам прямо на окраинах Киева.

Я думаю, для меня и работающих здесь в Киеве большим сигналом стало то, что Блинкен пришел в посольство, ведь во время его предыдущего визита дипмиссия не работала. Он увидел, что национальный флаг поднят над зданием посольства. Для него было очень важно пообщаться с американцами, а тем более с украинцами, которые помогали миссии эвакуироваться, а потом – это веселее – снова открыться и сейчас расширяться.

Для него это было очень важно, ведь он лично делал многое, чтобы мы в конце концов могли вернуться и продолжить работу в Киеве, когда война продолжается.

Этот визит был еще одним подтверждением поддержки Украины. Блинкен откровенно рассказал, что его прислал именно президент Байден, чтобы быть здесь в важный момент – начала контрнаступления. Украинская армия достигла важных достижений. Даже когда госсекретарь был здесь, он откровенно говорил, что приехал сюда от имени президента, показать неугасающую поддержку главы государства, администрации и американского народа.

– Кстати, о помощи. Анонсирован новый пакет почти в $3 млрд. Что он включает?

– Да, госсекретарь с радостью объявил о новом пакете помощи, когда был здесь. Он включает в себя $675 млн на то, что Украине нужно уже сейчас на войне, а также $2 млрд на то, чтобы подготовить Украину, а также партнеров и союзников к будущему. Поэтому это значительный пакет помощи, который добавляется к тем почти $15 млрд на помощь на безопасность, которая была выделена с 24 февраля.

– Wall Street Journal опубликовал материал, который вы наверняка читали, что украинские власти официально попросили ракеты для HIMARS дальностью 300 км. Насколько возможно, что Киев их получит?

– Я не хочу углубляться в детали относительно типов вооружения, предоставляемых Соединенными Штатами. Эти вопросы очень серьезно обсуждают военные наших стран, а также политические круги. Но что я могу сказать, что США усердно работают над тем, чтобы удовлетворить потребности украинцев в сфере безопасности.

Типы вооружений изменились вместе с условиями и потребностями на поле боя. Я очень рада видеть, как проходит контрнаступление. Хоть еще рано говорить, но я очень рада, что украинцам удается отвоевывать территории. Я горжусь помощью, которую мы предоставляем вместе с партнерами, что это помогает добиваться успеха.

Но я хочу подчеркнуть, что это украинская армия, бойцы, солдаты и граждане дерутся и гибнут, отдавая жизнь за свою свободу, за общины, свои семьи. Мы очень гордимся, что их поддерживаем.

– Эти успешные контрнаступательные действия, о которых сейчас все говорят, если я не ошибаюсь, ВСУ освободили более 6 тыс. кв. км территории, они вдохновляют правительство США помогать больше, или наоборот — создают настроение, что не надо раздражать Путина слишком сильно?

– Это вдохновляет нас всех, вдохновляют украинцы, которые бьются и преуспевают. Мы гордимся тем, что видим, гордимся тем, что можем помочь. Как и говорил президент Байден, мы будем стоять вместе с Украиной столько, сколько нужно. Белый дом уже сообщил, что в ближайшее время будет еще помощь.

Сейчас мы активно занимаемся поддержкой Украины в будущем. Для этого и этот 20-й пакет финансирования, который госсекретарь анонсировал на прошлой неделе. Так происходит каждые несколько недель. Поэтому я думаю и надеюсь, что вы будете видеть длительную поддержку Соединенных Штатов. Она касается не только оборонного фронта, но и экономического, гуманитарного, конечно, в сотрудничестве с нашими партнерами и союзниками.

– И на дипломатическом фронте?

– Конечно, и на дипломатическом фронте!

 

Почему США колеблются с признанием России спонсором терроризма

– Кстати, Андрей Ермак, руководитель Офиса президента на конференции Ялтинской европейской стратегии сказал, что в ближайшее время мы увидим документ, в котором Россию признают государством-спонсором терроризма. Президент Зеленский просит это сделать уже в течение длительного времени, решение уже прошло согласование в Конгрессе, но Белый дом все еще не торопится. Почему Джо Байден сомневается?

– Что я могу сказать по этому поводу? Мы принципиально не публично обсуждаем внутренние коммуникации по разным вопросам, и о таких признаниях тоже. Но, что мы уже делаем и будем дальше делать – принимаем многочисленные меры, предусматриваемые в случае признания государства спонсором терроризма.

Например, все санкции, которые мы уже применили к российскому руководству, банкам и компаниям – это все имеет тот же эффект, то есть парализует российскую экономику, а также снижает способность России продолжать эту войну. Мы и дальше будем все это делать, а также на внутреннем уровне обсуждать вопросы этого признания.

– А вот еще один дипломатический аспект, касающийся этой войны. Некоторые европейские страны требуют перестать выдавать россиянам туристические визы. Подозреваю, что скоро к ним присоединится Финляндия, а может быть, и Швеция. Все страны, имеющие границу с Россией, требуют, чтобы ЕС перестал выдавать туристические визы. Пока Евросоюз только отменил упрощенный визовый режим, поэтому эти страны приняли решение не выдавать туристические визы на национальном уровне. Но это не понравилось Госдепу. Там заявили, что это война Путина, а не всех россиян. Действительно ли американское правительство думает, что это именно так?

– Я слышала, что президент Зеленский и украинское правительство высказывались по поводу прекращения выдачи виз – это их видение. Этот вопрос сейчас обсуждается в ЕС.

Наша позиция по этому поводу, как мы подходим к визовому вопросу – пытаемся направлять ограничения на людей, которые поддерживают войну против Украины. Такой подход мы используем и в вопросе санкций, и в предоставлении виз, других шагах.

Не хочу сейчас спекулировать на этой теме. Изменится ли это или нет, но это наш первоочередной подход. Я с уважением отношусь к рациональному видению наших украинских партнеров, но, как и с остальными вопросами, ситуация меняется, мы тщательно рассматриваем возможность применения каждого инструмента, который у нас есть, чтобы все применять к месту и в конечном итоге помочь Украине защититься, защитить свои территории.

– Но опросы показывают, что около 80% россиян поддерживают так называемую специальную военную операцию. Это каким-то образом коррелирует с решением не прекращать выдачу виз?

– Я просто скажу, что мы прилагаем усилия, чтобы применять ограничения в отношении тех, кто поддерживает российскую войну против Украины. Это то, что мы делаем сейчас.

Мы постоянно мониторим ситуацию и оцениваем, как наилучшим образом применять те или иные инструменты для достижения целей. И для нас цель – помочь Украине защищаться, поддерживать независимость и суверенитет процветающей, демократической Украины, когда она интегрируется в евроатлантические институты.

– Пока мы говорим о визах, Сергей Лавров недавно получил американскую визу. Он больше не под санкциями?

– Я не уверена, является ли она визой для посещения переговоров в ООН или подписания каких-либо договоров. Я не знаю. Как правило, мы не обсуждаем ограничения по персональным визам. Я не тот человек, который может дать оценку. Но это было сделано в соответствии с нашими законами и правилами.

 

О влиянии российской пропаганды и последних фейках

– Я бы хотел поговорить об информационной политике и безопасности. Не раз звучали заявления из Вашингтона, Киева, Берлина, других столиц, что Россия использует в качестве оружия не только энергоресурсы, но и информацию. Мы знаем о массированной пропаганде, дезинформации, но все равно наблюдаем, что в информационном пространстве, даже в Соединенных Штатах, присутствуют пророссийские нарративы. Помните фильм телеканала CBS о том, что вроде бы только треть западного оружия попадает на фронт? В конце концов этот фильм удалили из общего доступа. Есть ли понимание в США, что нужно что-то делать с этим? Поскольку российского влияния все еще очень много.

– Я соглашаюсь, что Россия и путинский режим сделали из информации оружие, как и многие другие вещи — пищевые продукты, энергоресурсы. Есть очень много нарративов, основанных на дезинформации. Мы видим это.

Наша политика состоит в том, чтобы этому противодействовать, обнародовать факты, которые будут нивелировать или отрицать лживую информацию. Это большая часть нашей работы.

Я приехала сюда из соседней Словакии. Там такое тоже часто происходит. Очень важно, чтобы мы к этому относились очень серьезно, как к угрозе демократии, и мы должны как правительство отвечать — фактами, правдой, заявлениями, которые помогут людям оценивать информацию, которую они получают.

– Но где, по вашему мнению, этот предел между свободой слова и информационным оружием? Как его определить? Это вообще можно сделать?

– Я верю, что это можно сделать. Но нам нужно быть быстрыми и точными, обеспечивать обнародование информации, которую люди смогут оценивать. Мы противодействуем распространению ложной информации.

– Так что запрета российских медиа не будет?

– Я не смогу ответить на какие-то конкретные вопросы по этому поводу. Я все же думаю, что для нас в Америке свобода слова очень важна. Но в то же время мне кажется, что мы должны учитывать, как используется свобода слова. Но это вопрос к тем, кто этим занимается с точки зрения закона или с более широкой перспективы.

С моей точки зрения, мы как власть можем делать многое для того, чтобы наносить удары не оружием, но не менее важным способом ради противодействия распространению ложной инофрмации. Мы видим это в Украине, если посмотреть, что делает президент Зеленский, его видеообращения, на те вещи, в которых украинцы проявили креатив, как в битве на поле боя, так и в информационном пространстве.

Мне кажется, мы многому можем научиться. Мы продолжаем работать с украинцами, европейцами и другими, чтобы перенять этот опыт и усилить свою демократию.

– Мне приходится много читать и смотреть российские СМИ – такая уж работа. Они уже давно продвигают месседж, а в последнее время с новой силой, что Вашингтон подталкивает президента Зеленского к примирению с РФ, чтобы он в конце концов сел с ними за стол переговоров. Насколько это верно?

– Это абсолютная ложь. Я могу только еще раз повторить, что сказали наш президент и госсекретарь и другие чиновники. Они заявили, что только украинцы и демократически избранный лидер Украины – президент Зеленский – могут решать, когда и как этот конфликт должен закончиться. А также, когда и как приступать к переговорам.

Моя задача и коллективная задача Соединенных Штатов – поддерживать всеми способами украинцев, чтобы они имели как можно более сильную позицию за столом переговоров. И мы это делаем, предоставляя мощнейшую позицию на поле боя.

– Но переговоры все равно будут. Им придется в какой-то момент начать говорить…

– Все войны в определенный момент заканчиваются переговорами. Но опять же – решать демократически избранному президенту Украины.

– То есть Зеленскому не устанавливают красные линии?

– Я не поняла вопрос…

– Не говорят ли ему: оставь Донбасс и Крым, и вопрос закрыт?

– Соединенные Штаты поддерживают суверенитет и территориальную целостность Украины.

– То есть то, что мы слышим от российских СМИ последние недели – тоже пример пропаганды?

– Мне так кажется. Мне кажется, я видела, что такое циркулирует. Но наш подход – поддерживать Украину, чтобы она сама решала, когда и как приступать к переговорам. Поддерживать способность Украины защищаться, защищать свои территории, свои общины, свои семьи и суверенитет.